Конституционный Суд РФ рассмотрел особенности ответственности за неисполнение муниципальных контрактов

18 марта 2021 года Конституционный Суд РФ принял постановление № 7-П "По делу о проверке конституционности части 7 статьи 7.32 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "Компания Ладога"".

ООО «Компания Ладога» из Санкт–Петербурга заключила с администрацией Тугуро-Чумиканского муниципального района Хабаровского края контракт на поставку запасных частей для ремонта электростанции в селе Чумикан. Нужные детали компания поставила, но на три месяца позже установленного срока, и ее признали виновной в неисполнении обязательств по контракту. Суды назначили штраф  (более 2 млн рублей - половину стоимости всего контракта), указав на неудобства лишенных бесперебойного электроснабжения жителей и нарушение нормального режима работы учреждений и предприятий Чумикана и окрестностей. Установленный штраф в два раза ниже низшего предела, предусмотренного санкцией оспоренной нормы. Однако «Компания Ладога» считает, что приравнивание просрочки исполнения обязательств по контракту к его неисполнению нарушает права юридических лиц.

Конституционный Суд РФ обратил внимание на то, что Закон устанавливает ответственность за действия юридических лиц, которые повлекли существенный вред интересам общества. Под такими действиями следует понимать не только неисполнение муниципального контракта, но и нарушение сроков его исполнения. При этом состав данного правонарушения требует устанавливать наличие реального вреда охраняемым законом интересам общества и его существенность, которая определяется размером, характером нанесенного ущерба, а также особой ценностью нарушенного блага. Существенность вреда может выражаться в материальном ущербе, нарушении нормальной работы органов местного самоуправления и муниципальных учреждений. Норма направлена на стимулирование исполнения контрактных обязательств, на предотвращение новых правонарушений, не порождает неопределенности и противоречивой правоприменительной практики и не может рассматриваться как ущемляющая права и свободы юридических лиц.

Постановление Конституционного Суда РФ от 18 марта 2021 года.