Конституционный суд РФ признал ряд норм статьи 57 Земельного кодекса РФ не соответствующими Конституции РФ

5 марта 2020 года Конституционный суд РФ вынес постановление № 11-П по делу о проверке конституционности подпунктов 4 и 5 пункта 1 и пункта 5 статьи 57 Земельного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки И.С. Бутримовой.

И.С. Бутримова является собственником земельного участка с установленным на момент его приобретения в 2009 году видом разрешенного использования «для индивидуального жилищного строительства» и кадастровой стоимостью, составлявшей около 6 млн рублей. В 2015-2016 годах Правительством Новгородской области был принят ряд по становлений, направленных на охрану объектов культурного наследия (памятника истории и культуры) федерального значения «Хутынский Варлаамов монастырь (руины), XVI в.» и «Лисицкий монастырь, вторая половина XIV (?) – вторая половина XVIII века (следы)». Вследствие принятия указанных постановлений значительно ограничено право собственности на земельные участки. В результате, как указано в представленных И.С. Бутримовой судебных постановлениях, вид разрешенного использования принадлежащего ей земельного участка изменен на «земельные участки (территории) общего пользования», а его кадастровая стоимость снизилась до 1 рубля.

По мнению заявительницы, подпункты 4 и 5 пункта 1 и пункт 5 статьи 57 Земельного кодекса Российской Федерации противоречат Конституции Российской Федерации, в частности ее статьям 2, 8, 19, 34, 35, 55 и 56, поскольку по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, они позволяют ограничивать права собственника земельного участка в результате установления зон охраны объекта культурного наследия без возмещения причиненных этим убытков.

Статья 35 (часть 3) Конституции Российской Федерации, закрепляя недопустимость принудительного отчуждения имущества для  государственных нужд без предварительного и равноценного возмещения, предполагает необходимость предоставления лицу возмещения не только в случае обусловленного государственными нуждами прекращения права частной собственности, но и при таком административно-регулятивном воздействии в публичных интересах со стороны органов власти (в частности, путем принятия подзаконного нормативного акта, ограничившего право собственности по сравнению с тем, как его содержание определено в законе), которое предусматривает умаление содержания права собственности этого лица (в том числе по сравнению с правом собственности на аналогичные объекты, принадлежащие другим лицам, на которых не распространяется действие принятого подзаконного акта), уменьшение стоимости имущества, снижение его потребительских свойств либо усечение допустимых способов его использования. Тем самым ограничение права частной собственности, осуществленное органами власти как мера сохранения памятников истории и культуры, т.е. в публичных интересах, и повлекшее утрату, полную или частичную, возможности владеть, пользоваться вещью и распоряжаться правом на нее, требует достижения и поддержания баланса личных и общих интересов при неукоснительном соблюдении конституционно обоснованных принципов справедливости, разумности и соразмерности.

Подпункты 4 и 5 пункта 1 статьи 57 Земельного кодекса Российской Федерации признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1, 2 и 3) и 55 (часть 3), в той мере, в какой содержащиеся в них положения о возмещении убытков в случае ограничения прав собственника земельного участка правомерными действиями органа государственной власти или органа местного самоуправления в связи с установлением зоны охраны объекта культурного наследия – в системе действующего правового регулирования и с учетом их истолкования в правоприменительной практике – в силу своей  неопределенности не позволяют однозначно определить условия такого возмещения.

Федеральному законодателю надлежит внести в действующее правовое регулирование изменения в части условий возмещения убытков, причиненных правомерными действиями органа государственной власти или органа местного самоуправления по ограничению прав собственника земельного участка.

Постановление Конституционного суда РФ от 5 марта 2020 года № 11-П